Описание: Франция, 18-й век. Жан-Батист Гренуй (Бен Уишоу), обладая уникальным талантом распознавать ароматы, создает самые прекрасные в мире духи. И, несмотря на это, он одержим идеей создать единственный, неповторимый запах! Тем временем, в окрестностях 12 юных девушек найдены убитыми…
Комментарии: Рецензия Игоря Михайлова: «Душный человек»
Обозреватель «Киноафиши» никогда бы не подумал, что можно сотворить столь сочный групешник, если перемешать запахи тел одиннадцати девственниц, одной проститутки, а затем во взболтанном состоянии предъявить созданные флюиды обонянию толпы, находящейся в ожидании процесса мучительной казни над Ангелом света. Патрик Зюскинд и Том Тыквер, очевидно, мыслят иначе. В противном случае, настолько убедительная аргументация их теории никогда не нашла бы места на страницах ставшей культовой драмы. Впрочем, давайте по порядку. В душу маньяка залезть очень сложно. В самом деле, ну как проследить за процессом отлития пуль логики человека, чья пламенная страсть находит свою реализацию в расчленении молодых сексуальных особ? Взять, к примеру, Чикатило. Жил себе, был отец семейства, а потом, хлобысь и переклинило его, начал резать, начал бить, все равно ему водить. Ну, по крайней мере, с этим случаем психологи разобрались. Сложное детство там, недостаток витаминов. Но как быть с естествоиспытателями, хирургами, анатомами, в общем, всеми теми маньяками, коим наука застит свет в глазах? Они ведь стараются не для себя, а для блага человечества. Отрежешь ногу пациенту без наркоза – выяснишь порог болевой чувствительности солдата в бою или на допросе третьей степени. Накачаешь сердечника неапробированными лекарствами – глядишь, и найдено средство от импотенции. Соскребешь эпидермис красивой женщины – сотворишь самый неподражаемый запах, способный свести с ума любого гурмана и эстета. То есть, судари и сударыни, если обычный маньяк рубает колюще-режущими орудиями в целях удовлетворения эгоистичной звериной похоти, то исследователь оправдывает свои деяния альтруистичной пользой об общем благе. Таким образом, он даже вызывает уважение у просвещенной публики, естественно, той, которая выжила после экспериментов маньяка от науки. Парфюмерия же, дамы и господа, также может быть отнесена к научной сфере деятельности человека просвещенного. А значит, замочить пару-тройку–десяток представительниц флоры и фауны, чтобы при помощи естественных запахов женского тела создать аромат изумительной силы и красоты – дело житейское, практически божеское. Жан-Батист Гренуй, чье тело не имеет запаха, руководствуется именно такой мотивацией и устраняет препятствия к достижению результата недрогнувшей рукой. В конечном счете, он добивается своего, но так и не находит личного счастья. Дамы и господа, с вашего позволения я не стану заниматься повторным подробным пересказом романа Патрика Зюскинда «Парфюмер». Фильм Тома Тыквера его уже пересказал так, что точнее просто некуда. Заметим же мы следующее. Автор романа неспроста не позволял дотрагиваться до своего детища ни одному киноинтерпретатору. Вероятно, он ждал того мастера, чьи руки сотворят шедевр. Ну, шедевр не шедевр, а грамотное коммерческое кино, кроме всего прочего, заставляющее размышлять, у Тыквера получилось. Во-первых, легендарный соотечественник писателя подобрал очень хороших актеров, способных изобразить мельчайшие оттенки состояния и мотивации героев. И даже образ самого Парфюмера заиграл яркими свежими красками в исполнении Бена Уишоу, отодвинувшего изображение телесных страданий изъязвленного тяготами жизни героя на второй план по сравнению с оттенением его своеобразной, черной, сексуальной богодухновенности. Во-вторых, призыв ведущих операторских сил сделал свое белое дело. От сочности картинки, изображающей хоть дрожание парфюмерной субстанции, хоть закат Солнца в горах, взгляд оторвать нельзя. В третьих, Тыквер не стал привносить в роман отсебятины и практически дословно перевел на киноязык литературный первоисточник. Естественно, некоторые сокращения произведены, и часть душевных метаний героев фильма осталась за кадром. Но, тем не менее, все основные события изложены в фильме в точном соответствии с книгой. Все вышеизложенное, помноженное на утонченную способность режиссера проникать в самую сущность излагаемых деталей, делает «Парфюмера» находкой для поклонника литературных упражнений Зюскинда. Киноинтерпретацию Тыквера можно сравнить разве что с недавней работой по адаптации «Кода Да Винчи». Точность изложения в обоих проектах соблюдена на грани возможного. С точки зрения диалектики, любой факт имеет, как минимум, две стороны. Так и здесь, подробное следование инструкциям романиста не дает возможность ощутить эффект новизны при общении со знакомыми героями. Следовательно, обладающие хорошей памятью читатели погрузятся в атмосферу книги, но вряд ли будут также очарованы изяществом кинослога и сочностью мазков режиссера, как те, кто не в ладах с прочтением литературных источников, что не совсем справедливо. Фильм с сюжетом, подобным «Парфюмеру», можно было бы построить таким образом, чтобы изображением оголтелых сцен насилия навсегда отбить у чувствительного зрителя охоту к поеданию мясопродуктов. Однако ни Зюскинд, ни Тыквер не старались подавить психику реципиентов натуралистичным изображением невероятных страданий жертв хищника «от кутюр». Мэтры акцентировали внимание адресата проектов, во-первых, на мрачной атмосфере средневековья, во времена которого любая человеческая жизнь стоила сущие гроши, а, во-вторых, на вечной проблеме соотношения результата экспериментов с затраченными силами, средствами, жизнями (ненужное зачеркнуть). Это соотношение, между делом, совершенно неоднозначно. Парфюмер в исполнении Уишоу вызывает не отторжение, а скорее сочувствие, сожаление о том, что столь талантливая натура не смогла обойтись в своих изысканиях без отъема человеческих жизней. Погибшие женщины рисуются в фильме мазками, штрихами, как не имеющие индивидуальности тела (за исключением одной). Характер же Гренуя, его становление, развитие, мотивация, харизматичность натуры изложены настолько выпукло и рельефно, что симпатия к нему заслоняет чудовищность совершенных деяний. Создатели «Парфюмера» совершенно сознательно изобразили сверхчеловека практически по Фрейду и, не выказывая явного сочувствия к нему, заострили внимание зрителя (читателя) на потребности толпы в кумире, независимо от того факта, что становится конкретной причиной его вознесения. Анализ «Парфюмера» нельзя не завершить вытекающими из него теориями, перерастающими в аксиомы. Аксиома номер один. Первое, что сделает человек, хоть на мгновение освободившись от вбитых чужеродных организму моральных инструкций – с радостью и счастьем займется групповым сексом на центральной площади города, познав, наконец, давно утраченную райскую, неограниченную запретами, сладость жизни. Аксиома номер два. Для того чтобы остаться в памяти народной проповедниками вселенской любви все божьи апостолы, от Исуса до Магомета должны были, вероятно, залить кровью последователей всех тех, кто уверовал в пропагандируемого ими источника всего сущего. И лишь Жан-Батист Гренуй, способный не меньшим образом повлиять на окружающее его человечество, нежели более известные исторические личности, также носящие сверхчеловеческие черты, отказался от лавров наперсника Бога. Быть может, он просто был недостаточно жесток.
Режиссер: Том Тыквер /Tom Tykwer/
Актеры: Бен Уишоу /Ben Whishaw/, Дастин Хоффман /Dustin Hoffman/, Алан Рикман /Alan Rickman/, Рэйчел Херд-Вуд /Rachel Hurd-Wood/, Биргит Минихмайр /Birgit Minichmayr/, Рег Уилсон /Reg Wilson/
